Зачитали до дыр

Корпорации Google пеняют на чрезмерное любопытство

В суде Северной Калифорнии началось судебное разбирательство коллективного иска пользователей электронной почты Gmail к корпорации Google. Обвиняют «корпорацию добра» ни много ни мало во вторжении в частную жизнь пользователей: она, дескать, умудряется вставлять контекстную рекламу прямо в почтовую переписку, злостно нарушая тем самым ее тайну. Нужно ли поддержать американских пользователей в их праведном гневе?

Сергей Копылов, начальник юридического отдела Координационного центра национального домена сети Интернет, не видит в происходящем ничего экстраординарного: «Коллективные иски в отношении прав граждан очень популярны в США и, как правило, заканчиваются мировыми соглашениями». Скорее всего, этим закончится и данное дело. И вот почему.

Любопытная особенность данного казуса заключается в том, что электронные сообщения пользователей читает и анализирует вовсе не человек, а программа-робот. И к тому же не одна. Аналогичные обвинения можно было бы предъявить и драйверу клавиатуры и антивирусу. «У нас одно письмо обрабатывается очень большим количеством скриптов: одни проверяют его на спам, другие ищут в нем фишинг, третьи размечают письмо, чтобы положить в нужное хранилище, — поясняет Егор Ганин, руководитель „Яндекс.Почты“. — Вся обработка писем происходит автоматически, ни один сотрудник „Яндекса“ не видит содержания писем пользователей». Фактически одно письмо, написанное человеком, вдоль и поперек изучают десятки программ, каждая со своим специальным умыслом. И плюсов в этом, как оказывается, гораздо больше, чем минусов.

«Контекстная выдача на основе поисковых запросов, социальные профили, многочисленные куки, сохраняемые на компьютере для активизации технологий ретаргетинга, мобильная реклама на основе анализа параметров геопозиционирования и модели телефона — вот лишь немногие примеры того, как это происходит сегодня, — рассказывает Алексей Соловьев, управляющий директор Prostor Capital. — Если бы таких технологий не было, уровень эффективности рекламы был бы нулевой: мы бы получали миллионы абсолютно нерелевантных нашим интересам рекламных писем, которые бы ничего, кроме раздражения, не вызывали». По сути, возмущение вызывает не сам факт «чтения» писем, а то, что встроенная реклама выглядит несколько топорно. Один мой знакомый вспоминает: после того как он поискал в Интернете адрес кафе «Балалайка», где встречались одноклассники, его несколько недель донимали предложения закупить оптом домры и балалайки. И совсем другое дело — посетуешь в письме подруге, что, дескать, осень пришла, а времени подыскать детский комбинезон на натуральном меху нет, и через пару минут получаешь список предложений: с мехом койота из Канады, с лисой из Финляндии и подбитую песцом одежку от российской фабрики — с ценами и сроками доставки прямо на дом. Кого возмутит такое использование сокровенных данных, почерпнутых из частного письма подруге? Фактически речь идет о том, что, жертвуя тайной своей частной жизни, мы оплачиваем ее больший комфорт.

«Настоящая проблема, на мой взгляд, лежит не там, где ее видят истцы, — уверен Алексей Соловьев. — Она заключается в том, что реклама в Gmail является именно рекламой, а не полезной информацией». В этом смысле персональное таргетирование рекламы — это явный технический прогресс, и ставить юридические барьеры на его пути бессмысленно. Интереснее в этой истории другой аспект.

То, чего достигла компания Google, это серьезный шаг вперед по пути роста интеллекта компьютерных систем. По сути, в глазах американских обывателей программа выглядит как живой человек, перлюстрирующий почту. «Думаю, что из множества программ, „читающих“ электронные письма, „Гуглопочта“ — самая интеллектуальная, — полагает Николай Федотов, главный аналитик InfoWatch. — Я не могу отделаться от ощущения, что мою почту изучает очень проницательный субъект. Колонка рекламы сильно коррелирует не только с моим местом жительства, которое я не указывал в письмах, но и с моими тайными желаниями, которые могли выразиться лишь в намеках или выборе ссылок, по которым я ходил». И эту «дорогу» технического развития компьютерных систем уже не перекрыть. Не потому, что Google бескорыстно стремится лучше обслуживать наши информационные чаяния. Просто за этой рекламой в письмах стоит в перспективе огромный рынок (не зря Google занялась летом патентованием системы и метода «таргетирования информации на основе содержимого ответного сообщения»). А особо продвинутые компании на нем уже зарабатывают.

По словам Алексея Соловьева, средняя сумма возврата инвестиций в e-mail-маркетинге составляет 44,25 доллара на каждый потраченный доллар. Мантра интернет-маркетинга звучит так: Open Rate — CTR — DMP. В переводе с профессионального жаргона это означает: Каков процент открывания писем в рассылке? — Какова доля кликнувших по ссылке от числа всех, получивших письмо? — Насколько эта масса «кликателей» адекватна целевой аудитории рекламодателя? Для того чтобы максимизировать данные показатели, сегодня активно применяется механизм особой виртуальной биржи RTB (Real-time bidding). Тут встречаются три стороны: интернет-площадки, которые продают свое пространство в формате аукциона в реальном масштабе времени; рекламодатель, который решает, сколько он готов платить за показ рекламы конкретному пользователю, и собственно пользователи — объект рекламы. Точнее, не сами пользователи, а данные, описывающие их максимально полно. Так что наши с вами склонности, чаяния и предпочтения собирает и анализирует не только Google, но и множество сторонних компаний, чей бизнес построен на одной идее — собирать и продавать сведения о нас. И проблема, по сути, заключается в том, насколько та программа, которая «прописывает» нашему письму конкретную рекламу, действительно «умна», чтобы ее действия были неотличимы от перлюстрации, осуществляемой человеком.

Например, если она пройдет известный специалистам тест Тьюринга, который определяет, способна ли программа принимать логические решения на уровне человека, как к этому относиться? Кем тогда считать, например, шибко умную программу, которая знает о нашем здоровье больше, чем семейный доктор? Вполне вероятно, что законодательство о персональных данных в недалеком будущем ожидает серьезная модернизация. И не только его. «На бытовом уровне уже вошло в обычай приписывать некоторую волю и некоторые действия компьютеру, программе, аккаунту, Сети. Юристы не считают их субъектами, но простая публика считает, — размышляет Николай Федотов. — Возможно, придется несколько пошевелить юридические нормы, определяющие субъектов, например, ввести в право новых субъектов». Вполне вероятно, продолжает эксперт, для особо интеллектуальных программ будут введены некие ограничения. Или повышенная защита — для той информации, которая извлекается из совокупности действий человека в Сети.

Так что нынешний иск для Google — что слону дробина, корпорация легко отобьется от натиска рассерженных домохозяек, популярно разъяснив, что все это «собирательство» данных идет не во вред пользователям, поскольку эти самые данные путешествуют по всяческим базам и сервисам обезличенными, то есть без привязки к конкретным лицам. Гораздо интереснее получить гарантии того, что почтовые роботы сдают почерпнутые из переписки сведения исключительно рекламодателям, продающим холодильники или услуги нотариуса, а не пылесосят все подряд, раскладывая сведения по разным ящичкам: это для рекламодателя, это для АНБ, это для бывшего супруга, а это для конкурента по бизнесу.

Елена Покатаева

МНЕНИЯ

А вы подпишетесь под иском к Google?

Андрей Колесников, директор Координационного центра национального домена сети Интернет

Дело не в том, что роботы анализируют контент сообщений. Дело в том, что эта информация плюсуется к поиску и другим «следам» в Интернете, и по составленным паттернам можно в деталях понять чаяния пользователя. У меня лично это вызывает дискомфорт. Особенно в свете недавних сообщений о связях Google и АНБ.

Егор Ганин, руководитель «Яндекс.Почты»

Запрещать почтовым службам обрабатывать корреспонденцию роботами — все равно что запрещать устанавливать на компьютеры программы, ведь все они занимаются обработкой данных, в том числе и пользовательских. У нас давно есть инструменты, благодаря которым мы могли бы встраивать контекстную письмам рекламу в почтовый интерфейс пользователя. Но мы не делаем этого, поскольку не считаем себя вправе зарабатывать на чужих письмах.

Алексей Соловьев, управляющий директор Prostor Capital

Те, кто пытается устраивать крестовые походы в виде подобных исков, либо совсем недалекие, либо очень прагматичные люди. В случае с данным иском сразу возникает вопрос: а почему именно Google? А не какой-нибудь молодой стартап, занимающийся новейшими разработками в интернет-рекламе? Новые технологии таргетируют пользователей на основе доступной в онлайне информации о пользователях гораздо эффективнее, чем контекстная реклама или e-mail-маркетинг. Мне кажется, что в данном случае мы имеем чистой воды меркантильный интерес, а вовсе не борьбу за personal privacy. Иск по своему характеру очень похож на иски к McDonalds или Starbucks за ожирение и слишком горячий кофе.

ПЕРСОНАЛЬНЫЕ ДАННЫЕ

Нечего скрывать

Подавляющее большинство взаимодействий в обществе суть обоюдовыгодные. Поэтому всю потребляемую при этом информацию выгодно делать открытой и легкодоступной. Думаю, основной риск тут связан не с наличием/отсутствием данных, а с исполнением закона. Там, где закон исполняется должным образом и защищает граждан, там, как говорится, «честному человеку нечего скрывать». А в странах, где есть неравенство перед законом, опасность представляет все, включая открытые персональные данные.

Почему люди не ждут ничего хорошего от известия, что государство (или иной «брат», не столь большой) имеет доступ к личным данным, трафику, может отслеживать действия в Cети, выявлять связи и предпочтения? Потому что они знают, каков результат тотального киберконтроля. В лучшем случае тебя не тронут. Могут также прислать спам. Могут что-нибудь заблокировать и стереть. Могут целенаправленно обмануть. Могут наказать. То есть последствия у тотальной слежки — от нуля до минус бесконечности.

Лозунг «Честному человеку нечего скрывать» приобрел бы какой-то смысл, если бы в отдельных случаях стрелка отклонялась в положительную сторону. Если бы от киберконтроля, цензуры, фильтрации и слежки иногда проистекали некие бонусы. Чтобы человек получал гранты, не подавая заявки. Чтобы работу предлагали без размещения резюме. Чтобы талончик к врачу приходил по SMS, когда едва успел понять, что заболел. Примерно в этом направлении сейчас растут соцсети и связанные с ними сервисы. А что до судебных исков, так новые технологии всегда конфликтовали с законом. В лучшем случае они выходили за пределы правового поля — в те отношения, которые законодатель еще не урегулировал или которые еще не существовали до возникновения соответствующих технологий. В худшем — новшества просто оказывались вне закона. Бояться этих противоречий не стоит. Наличие конфликтов означает, что техника развивается, выходит в новые, до того незнаемые области. А вот отсутствие конфликтов означало бы, что мы топчемся на месте.

ДВИГАТЕЛЬ ОНЛАЙН-ТОРГОВЛИ

• Сделали хотя бы одну покупку в прошлом году на основе рекламы из электронных писем 44%
• В течение прошедшей недели воспользовались купоном или скидкой, пришедшими по e-mail 70%
• Открывают письма, заинтересовавшись темой письма 64%
• Открывают электронные письма, пришедшие от компаний 82%

В США читается 27% писем email-маркетинга, при этом коэффициент кликов составляет 4,5. Европейцы менее склонны читать такие послания: в Германии их открывают 22,2% пользователей, в Великобритании — 21,3%, а во Франции и вовсе 18,3%. При этом коэффициент кликов по предлагаемым ссылкам во Франции несколько ниже, чем в США — 4,1%, а в Германии и Великобритании гораздо выше — 6,1% и 6,9% соответственно. Правда, до полноценного использования цифровых инструментов Европе еще далеко. Люди там по-прежнему предпочитают делать покупки в центре города и на главных торговых улицах: 78% европейцев предпочитают покупать модные товары в городе, а для жителей Западной Европы данный показатель еще выше — почти 90%. Менее трети потребителей в Европе когда-либо сравнивали цены в своем мобильном телефоне при покупке в магазине или использовали QR-коды для доступа к интернет-сайтам.

Оставить комментарий

Ваш комментарий будет опубликован после модерации.