Дети подземелья
Что мешает одолеть детскую порнографию в Сети: педофильское лобби или равнодушие владельцев крупнейших ресурсов Рунета?
Скандальные поправки к закону «Об информации», ставящие вне закона сайты, контент которых может угрожать нравственному здоровью детей, взорвали Интернет. Правда, критики, сосредоточившись на политических последствиях новаций, почему-то забыли об основном предназначении поправок. В протестующем хоре потонули голоса профессионалов. В их числе руководитель Фонда развития Интернета Галина Солдатова, которая не первый год бьет тревогу по поводу той волны психологического давления, что обрушивается из Рунета на наших детей. Речь идет об интернет-буллинге (от англ. bully — «хулиган»), то есть агрессии, сексуальных домогательствах, призывах причинить вред себе или другим людям. С этим явлением в европейских странах сталкивается только около 20 процентов школьников. В Рунете же данный показатель зашкаливает за 80 процентов...
Изнанка свободы
Педофилы — это мощное международное движение со своим манифестом, идейными вдохновителями и даже логотипом: спираль, закрученную в форме треугольника, придумал еще в 70-х годах прошлого века голландский художник Отто Лемюллер. Сегодня эта эмблема украшает сайты так называемых бойлаверов — боевого крыла педофильского сообщества.
На таких ресурсах, как правило, не встретить «плохих» картинок — это площадки для решения множества оргвопросов. Тут завсегдатай может пообщаться с новичком, договориться об участии в секс-туре, получить любую помощь, если оказался под прессом правоохранительных органов. Короче, это превосходно отлаженная индустрия, которая на Западе трактуется не иначе как детская проституция.
Рассказывает Анна Левченко, помощник уполномоченного по правам ребенка при президенте РФ Павла Астахова, глава Мониторингового центра по выявлению опасного и запрещенного законом РФ контента: «Человек на сайте предлагает сексуальные услуги ребенка. В ходе переписки оговариваются все условия, деньги переводятся на интернет-кошелек, зарегистрированный на подставное лицо, встреча происходит в заранее арендованной для этих целей квартире либо в гостиничном номере. Стоимость такой услуги зависит от возраста ребенка (чем младше, тем дороже) и варьируется от 2000 до 40 000 рублей». В этой среде популярны организованные секс-туры, в том числе из-за рубежа — Россия в этом плане намного более привлекательна, чем США и Европа, где надзор за безопасностью малолетних строже, а санкции за преступления против половой неприкосновенности гораздо серьезнее. Работает та же схема: общение на международных сайтах для педофилов, серверы которых обычно расположены в Нидерландах, оплата через Интернет, услуги по принципу «все включено». По оценкам Анны Левченко, средняя стоимость контакта с организатором тура составляет около 1000 долларов. Эта сумма расходуется, в частности, на бронирование гостиниц, аренду квартир, договоренности с местной полицией и чиновниками, а также на вознаграждение человеку, предоставляющему детей для сексуальной эксплуатации. Последним, кстати, может оказаться и директор детского дома, и руководитель хора мальчиков, и тренер детско-юношеской спортшколы.
Правда, не зная точного адреса, найти в Интернете управляющие центры невозможно, потому что действуют они в теневом Интернете, который специалисты окрестили Андернетом (Undernet). На темной стороне Сети царят свои законы и работают свои технологии. «Например, технология Tor обеспечивает пользователям доступ к информации, заблокированной интернет-цензурой, и позволяет анонимно загружать и публиковать информацию в Сети, — рассказывает Илья Сачков, генеральный директор Group-IB. — Есть похожая на нее технология I2P. Она менее централизована, что в разы усложняет возможность выявить реальный адрес пользователя. Эти технологии в основном и используются для размещения противозаконных ресурсов: детская порнография, торговля оружием, поддельными документами, наркотиками». Официальной статистики по Андернету нет, но по тем его фрагментам, которые выходят на поверхность, можно сделать вывод, что детские секс-услуги — это глобальная индустрия.
Секс-хищникам приходится выходить «в свет», во-первых, для охоты на жертв и, во-вторых, для привлечения в сообщество себе подобных — бизнес ведь нужно подпитывать финансовыми взносами новичков. Для продвижения своих услуг, как говорят эксперты, преступники используют прежде всего популярные соцсети: Mamba.ru, Vkontakte.ru, Mail.ru. «Именно „ВКонтакте“ содержит 90 процентов всей детской порнографии Рунета», — уверена Анна Левченко. И рассказывает такую историю: «Недавно во время работы по выявлению любителей малолетних на один из агентских аккаунтов, где меня знают как заядлого педофила, пришло сообщение от человека из Новой Зеландии. Он просил помочь ему найти детское порно. У нас завязался диалог, и он рассказал, что в Штатах и Европе все педофилы считают «ВКонтакте» как минимум ресурсом гомосексуалистов, а то и вовсе своим пристанищем, потому что без труда находят там таких же, как они, а также гигабайты детской порнографии с детьми любого возраста. И он очень удивился, когда я рассказала ему, что «ВКонтакте» — обычная социальная сеть. «Как это возможно, — недоумевал он, — ведь на Facebook этого нет?» Кстати, вопреки распространенному мнению о том, что все «плохие» ресурсы хостятся за рубежом, из более девяти тысяч адресов, которые не так давно закрыли с помощью горячей линии фонда «Дружественный Интернет», лишь 491 адрес располагался за рубежом. На портале Mail.ru, продолжает Анна, среди тематических комнат-чатов есть одна, в которой обмениваются опытом педофилы-одиночки, специализирующиеся на совращении собственных дочерей и родственниц, девочек 5—10 лет, правда, в формате приватных сообщений.
У борцов с детской порнографией возникает подозрение: не потому ли крупнейшие ресурсы Рунета так возмутил новый закон, что появляется реальная опасность потерять в результате блокировки «плохих» страничек тысячи и тысячи пользователей, слетающихся на них, как мухи на варенье? А если таких страничек на портале десятки или сотни? Может быть, не так уж и неправы авторы нового закона, предложившие в таком случае возможность блокировать всю информацию, расположенную по IP-адресу ресурса, то есть весь портал? Думаю, большинство родителей согласятся: пусть станут недоступными несколько безвредных страничек, зато будет закрыт весь заповедник непотребства. Но вот интересно: какова роль во всей этой истории нашей доблестной полиции?
Руки коротки
Аккурат в момент подписания поправок к закону «Об информации» в СМИ появилась информация о разгроме крупнейшей в России сети педофилов «Феликс», получившей свое название от ника ее организатора. Две сотни аккаунтов на портале felixxx.net, принадлежавших в числе прочих воспитателю детдома, врачу детской поликлиники, вожатому летнего лагеря и руководителю подросткового хора. На ликвидацию сообщества ушло два с лишним года. Причем, как рассказывает Анна Левченко, занимавшаяся выявлением банды по собственной инициативе, реальный шанс схватить Феликса с поличным был еще в июле прошлого года — тот пригласил виртуального персонажа, за которым скрывалась Анна, в секс-тур в приморский городок на Украине в компании еще полутора десятков таких же отморозков. У Анны хранится целая стопка документов-отписок из разных территориальных отделений МВД, включая Управление «К», с отчетами формальных проверок, не давших результата, с отказами проверять ее данные о местонахождении Феликса и даже мотивированным отказом работать по этому делу на Украине: не наша, дескать, юрисдикция. «Если с работой по экстремистским материалам ФСБ еще справляется, то борьба с распространителями детской порнографии у полицейских идет гораздо тяжелее, — сокрушается Анна. — Тому множество причин: отсутствие системной работы, дыры в законах, отсутствие экспертов, без которых возбудить уголовное дело по статье 242.1 УК РФ практически не представляется возможным». Но вряд ли стоит сваливать всю вину за педофильский произвол в стране на полицейские структуры — в нашей стране таких специалистов не готовят, количество диссертаций по теме педофилии можно пересчитать по пальцам одной руки, и соответствующие методички для оперативников готовить просто некому. Волонтеры есть, но ввиду отсутствия профессиональной подготовки их неумелые действия, например, по внедрению в сообщество бойлаверов зачастую приносят больше вреда, чем пользы.
Между тем руководитель соцсети «ВКонтакте» Павел Дуров в ответ на обвинения в распространении детской порнографии спокойно говорит в ТВ-камеру: «Мы не распространяем такой контент». Самое удивительное в этой истории, что с точки зрения действующего законодательства он прав: действительно, видео с детским порно, снимающееся широко известными в этом узком кругу студиями, в том числе отечественными, продается, то есть распространяется, через серверы, размещенные за рубежом, а пользователи лишь размещают его на своих страничках. Почему за это нет ответственности? «В нашей стране в отличие от развитых стран вообще нет уголовной ответственности за так называемый груминг, то есть виртуальные домогательства в отношении детей, — комментирует Анна Левченко. — Есть статья 135 УК РФ — развратные действия. Но судебной практики по этой статье при установлении факта демонстрации детям порнороликов нет. Практически невозможно привлечь педофила к ответственности, пока он не совершил попытку реальных сексуальных действий с жертвой». В развитых странах один из самых распространенных способов разоблачения педофила — ловля на живца, когда речь идет о превращении полицейского в виртуального малолетку. А во Франции, добавляет Наталья Касперская, генеральный директор InfoWatch, закон в таких случаях разрешает тайно запускать на компьютеры подозреваемых специальные шпионские программы. Но по нашим законам, поясняют юристы, даже имея на руках доказательства в виде скриншотов и логов переписки на весьма откровенные темы, совратителю ничего нельзя поставить в вину. Что изменят в этой ситуации поправки к закону, то есть единый черный список «плохих» сайтов?
Смотри в оба
Интересно, что черные списки сайтов существуют во всех развитых странах, в частности в Германии, Великобритании, а также во Франции, где сайты могут блокироваться без решения суда. А в США в дополнение к списку действует еще и закон о фильтрации интернет-контента в публичных местах, в первую очередь школах и колледжах. По мнению Аллы Забровской, представителя Google Россия, российские законотворцы взяли за основу британский опыт. Но разница есть: в Великобритании реестр состоит исключительно из URL-страниц (то есть адрес целого портала не может быть заблокирован), и к тому же у подозреваемого ресурса есть право апелляции до момента закрытия, а также возможность восстановить работу после самоличной «санобработки». Что же получается? В этих странах успешно работает та самая модель статического черного списка, о неадекватности которой в голос твердят наши интернет-специалисты?
«Мы как-то пытались закрыть очередной педофильский сайт. Блокировали их по доменам. Ну и что? Они сменили за пару месяцев около 50 доменных зон, полностью сохранив исходный контент, — рассказывает Анна Левченко. — В большинстве стран мира это возможно только по решению суда, а нам удавалось добиться закрытия лишь благодаря личным связям Филиппа Гросса, основателя REG.RU, и пониманию зарубежными компаниями, что педофилию необходимо искоренять. Но за этим конкретным сайтом мы перестали гоняться. Какой смысл? Ты в одном углу стола хлопнул рукой, а таракан уже в другом. Нужно применять химию, причем глобально».
Но даже в отсутствие «глобального дуста» зарубежные полицейские умудряются морить бойлаверов на собственной кухне. Правоохранительные органы США, Канады, Австралии, Великобритании, Испании ведут постоянный мониторинг Интернета на предмет выявления лиц, склонных к педофилии. При ФБР США существует специальный мониторинговый центр, сотрудники которого работают исключительно по данному направлению, и весьма эффективно. Не так давно этот метод взял на вооружение Европол. Ноу-хау в этом рецепте нет: известно, что латентность данной категории преступлений составляет порядка 80 процентов, поскольку скрыть факт насилия стараются все стороны, начиная с самих перепуганных детей и их родителей и заканчивая совратителями.
Вот и ответ на вопрос, почему у них черные списки сайтов работают. Потому что они базируются на ежедневной кропотливой, но незаметной постороннему глазу работе по выявлению интернет-страничек и пользователей, скрывающихся за ними. Плюс модель саморегулирования, при которой провайдеры и интернет-компании обмениваются информацией о подозрительной педофильской активности. В черном списке оказываются те ресурсы, которые мало того что попали на карандаш компетентных киберследователей, так еще и пренебрегли замечаниями коллег по цеху.
В России же нет стимулов для интернет-компаний, чтобы они самостоятельно боролись с вредным контентом, да и соответствующим мониторингом до последнего времени не занимался никто. Первый такой центр появился лишь 31 мая этого года — некоммерческая организация, которую возглавила та самая Анна Левченко.
Елена Покатаева
Защитят ли детей от педофилов черные списки?
Илья Сачков, генеральный директор Group-IB:
Я не вижу в законе решения центрального вопроса — наказания виновного. Главное ведь не заблокировать сайт, а найти злоумышленника и привлечь его к ответственности. Пока же принятый закон все перекладывает на плечи интернет-провайдера. Если же будем бороться с ресурсами с детской порнографией исключительно методами фильтрации, это будет напоминать борьбу дворников с объявлениями на фонарных столбах, то есть создавать только видимость борьбы за чистоту.
Наталья Касперская, генеральный директор InfoWatch:
Вообще-то я критично оцениваю эффективность черных списков в динамичной интернет-среде — это сизифов труд. Но надо же хоть что-то сделать для защиты детей от вредного контента! Блокирование страниц — это, безусловно, не панацея, но способ хотя бы несколько затруднить попадание детей на эти страницы. Кроме того, для множества таких сайтов, размещающихся за рубежом, блокировка доступа — единственный метод прекратить их разрушительную деятельность.
Анна Левченко, глава Мониторингового центра по выявлению опасного и запрещенного законом контента:
Я не думаю, что закон сильно поможет в борьбе с киберпреступностью. Возможно, положительные сдвиги будут, так как закон обязывает участников интернет-бизнеса заниматься мониторингом своих ресурсов. Раньше ответственность нес пользователь, разместивший контент, а не администрация ресурса. Теперь этого не будет. Но механизм реализации правильной идеи мне непонятен.
Несистемный подход
У семи нянек
В числе недовольных поправками в закон «Об информации» оказались такие уважаемые организации, как Совет при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека, а также глава Минкомсвязи Николай Никифоров. Отдельные горячие журналистские головы тут же поспешили объявить о педофильском лобби во властных кругах. Это, конечно же, не так. Просто все организации, тем или иным образом причастные к данному вопросу, подобны слепцам, ощупывающим слона: каждый видит маленький участок общей проблемы — защитники детей требуют срочных действий, полицейские сетуют на вакуум в профподготовке, а айтишники рассуждают о скорости размножения вредоносных ресурсов по разным IP-адресам. Налицо традиционная российская беда — отсутствие комплексного видения сложной проблемы и методов борьбы с ней.
Протест
Граница территории свободы
К хору критиков поправок в законодательство об информационных ресурсах присоединилась группировка Anonymous: долой посягательства на свободу Интернета! И в своем стиле — с угрозами в адрес чиновников, причастных к этим поправкам, взломать сайты, выложить в открытый доступ их персональные данные и т. п. В общем, объявлен очередной крестовый поход во имя территории свободы.
Вообще-то Anonymous заявили о намерении получить несанкционированный доступ к охраняемой законом информации, то есть совершить уголовное преступление по статье 272 УК РФ. Правда, количество инцидентов, связанных с действиями российских Anonymous, можно сосчитать по пальцам даже в условиях, когда 60 процентов веб-сайтов содержат критические уязвимости. Видно, крайне мало в их рядах реальных специалистов. Такой хактивизм безобиден: люди могут «бороться с режимом», не отрываясь от кресла, не неся ответственности и не представляя никакого интереса для большинства населения страны.
Так что крестовый поход не получится , а вот насчет территории свободы все обстоит куда интереснее. Интернет стал таковой только в том смысле, что анонимность позволяет не нести ответственности за свои поступки. Но до определенных пределов. Государства закрывали глаза на распространение в Сети детской порнографии до тех пор, пока свобода ее распространения не привела к индустриализации этой криминальной сферы. В отношении свободы Интернет более всего похож на своеобразный детский манеж, в котором люди свободны делать что угодно ровно до тех пор, пока их действия не начинают угрожать тем, кто находится за его пределами. В этом русле лежат и принятые поправки. Они создают единый реестр блокируемых ресурсов, отсутствие которого до недавнего времени создавало множество проблем.
Комментарии
- 2014-01-01 13:01:37.924838 — савельев андрей александровичь
то что подняли эту тему очень хорошо но ненадо перегибать палку правильно подмечено что закрывая сайты с детским порно в одном месте они тутже появляются в другом надо искать и блокировать тех кто это порно закачивает вот тогда будет толк а то что смотрят наши дети так за это должны отвечать родители
Оставить комментарий
Ваш комментарий будет опубликован после модерации.
