«Мы на сто процентов российская компания»

Глава Yota Devices Владислав Мартынов рассказал корреспонденту «Газеты.Ru» о русской смекалке, копировании идей, российских технологиях в YotaPhone и причинах его высокой стоимости .

— Владислав, скажите, какой рынок все же ключевой для вас, кроме российского?

— Китай. Это самый большой рынок в мире и самый быстрорастущий. Люди открыты к новым типам устройств, к экспериментам с новыми девайсами. Этот рынок имеет огромный потенциал для нас.

— И поэтому Владимир Путин подарил Си Цзиньпину экземпляр YotaPhone?

— Я не знаю, почему Владимир Владимирович сделал такой подарок. Могу только предположить.

— А какое ваше предположение?

— Думаю, Владимир Владимирович презентовал наш телефон как символ сотрудничества между двумя странами в сфере инновационных технологий.

Традиционно партнерство с Россией лежит в области торговли энергоресурсами или в военной промышленности. В нашем случае речь идет о потребительской электронике, о создании высокотехнологичного и конкурентоспособного на мировом рынке продукта. Успех, которого мы достигли за последние два года с YotaPhone, не мог пройти незамеченным руководством страны.

— То, что в зарубежных СМИ Yota Devices называют путинским стартапом, вам как-то помогает или, может быть, мешает наоборот? Или вообще вас не трогает, как там называют?

— О телефоне и о компании вышло более 10 тыс. уникальных публикаций. В самых разных СМИ, включая как западные, так и российские. И всего лишь около двух процентов из них были нейтрально-негативные. Основной поток публикаций был и остается позитивным.

Важно то, что за два года мы завоевали призы и награды самых авторитетных международных изданий и выставок, таких как выставка потребительской электроники в Лас-Вегасе, наш телефон был признан инновацией года. На Всемирном мобильном конгрессе в Барселоне мы взяли 19 наград. Еще были «Каннские львы», мы получили «Золотого льва» за инновации.

Стив Возняк (сооснователь Apple. — «Газета.Ru») в прямом эфире сказал, что YotaPhone — это гениальная идея и у этого телефона большие перспективы. Вот это действительно важно, а не то, как нас иногда называют.

— Каким образом «Ростех» оказывает вам помощь? Что именно они сделали для Yota Devices?

— «Ростех» нам сильно помогает при выходе на новые международные рынки. Например, на Ближний Восток, в ту же Азию. Они нас знакомят со своими партнерами в этих регионах, мы начинаем с ними общаться. И время, которое уходит на поиски партнера, сильно сокращается. Это важно и ценно для нас. Собственно, в этом заключается основная поддержка.

— А деньги они в вас не инвестировали?

— Деньги, которые инвестируются в Yota Devices, в YotaPhone, — не государственные. Это деньги частных инвесторов.

— То есть пока вы за счет инвестиций живете, получается?

— Да. Мы также получаем прибыль от продажи телефонов, модемов и роутеров.

— Сколько было в итоге продано YotaPhone второго поколения, хотя бы примерно?

— Сейчас рано подводить итоги. На конец февраля было продано около 30 тыс. штук. Мы готовы будем сообщить новые цифры после запуска продаж во всех регионах. Впереди старт продаж в Китае, Индии, Индонезии, Турции, в Северной и Южной Америке. Давайте посмотрим, какие цифры будут в конце года.

— А на какой сегмент вы ориентируетесь? Потому что все-таки для нашей страны 40 тыс. — это, мягко говоря, выше среднего.

— Конечно, мы хотели бы, чтобы цена телефона была значительно ниже. Но есть несколько факторов, влияющих на нее. Момент первый: любая инновация стоит денег. Если вспомните, когда первый iPhone выходил на рынок, он стоил в два раза дороже любого другого телефона, смартфона, с самой премиальной спецификацией на тот момент.

Расскажу поподробнее. Например, фабрика, к которой мы обращались, никогда не строила производственную линию под второй экран. А специалисты, которые должны были придумать архитектуру работы телефона с двумя экранами, никогда не делали этого. Поэтому фабрике пришлось потратить намного больше времени и средств, чтобы сделать специальные станки для линии сборки и разработать систему тестирования.

Решение всех этих задач стоит денег.

Поэтому есть много причин, почему цена такая, как сейчас. И от этого никуда не денешься, когда ты не просто делаешь телефон, как у всех, а предлагаешь нечто новое, более удобное. Мы считаем, что цена вполне справедливая.

Многие сравнивают наш телефон с другими исключительно по технической спецификации. Они берут список характеристик нашего телефона, сравнивают с другим и говорят: о, цена такая же, как, предположим, у условного бренда А. Но они забывают, что у А нет второго экрана, а значит, у него нет тех уникальных пользовательских сценариев, за счет которых работа пользователя смартфона будет намного удобнее в определенных ситуациях.

Например, нельзя использовать этот условный А на ярком солнце, так как обычный экран бликует и ничего видно. Когда у вас останется 5% заряда батарейки, что вы будете делать? Лихорадочно искать зарядку. А на YotaPhone я включу Yota Energy — и у меня телефон будет работать еще четыре, пять, а может, и шесть часов, в зависимости от сценариев использования.

Владислав Мартынов. Фотография: Эрик Хачатрян / «Газета.Ru»

Проблема в том, что если ты не попробовал, то легко обсуждать, что цена высокая, что спецификация не такая сильная. А ты попробуй и потом скажи. Недельку хотя бы. Удобно или нет. И потом ты понимаешь, почему люди готовы заплатить 40 тыс. за телефон.

— Вот вы говорили про инновации. Они вообще нужны России сейчас? То есть те же Китай и Корея — они прошли очень долгий путь копирования продуктов, которые были привезены из США и Европы, и только после этого вышли на нынешний уровень. А сейчас вы буквально за два года создали смартфон, с которым хотите конкурировать с Samsung и остальными.

— Ну смотрите: нам инновации точно нужны. Вот как воздух нужны. Если мы хотим оставаться как независимое государство в будущем, нам просто необходимо научиться создавать продукты и сервисы, которые будут конкурентоспособны на глобальном рынке. Иначе в экономическом плане нас ждет очень печальное будущее.

Это просто стратегическая задача, чтобы в России появилось как можно больше компаний, которые придумывают интересные идеи, устройства, технологии, делают программное обеспечение. Важно не только создавать, но и выводить их на глобальный рынок.

Теперь второй тезис: у нас для этого есть предпосылки. Вы правильно заметили, что Корея, Китай и некоторые другие страны шли методом копирования и постепенного улучшения либо спецификации, либо снижения себестоимости продукта. В России же есть уникальная особенность, которой нет ни у кого. Мы умеем придумывать совершенно нетривиальные, очень эффективные решения. Благодаря смекалке и особенной креативности. Они помогали нашему народу преодолевать трудности и выработались на уровне ДНК.

Во-вторых, у нас очень сильная школа математиков и программистов. И вот эта комбинация смекалки и сильной школы математики и программирования однозначно может дать толчок в развитии инноваций в России.

Cо смекалкой, с инновациями, с креативом у нас проблем нет, как и с математиками и программистами. У нас проблема с людьми, которые умеют коммерциализировать идеи и доводить их до прибыльного бизнеса. И вот здесь, конечно, нам нужно развивать эту экспертизу.

И если говорить о нашем бизнесе, то в России на момент создания Yota Devices, к сожалению, не было школы инженеров, специалистов в области потребительской электроники. У нас была хорошая школа электронщиков для военной промышленности, но у нас никогда, к сожалению, не было действительно сильной потребительской электроники.

— Если вдруг возникнут тендеры на госзакупку смартфонов, будет ли вы в них участвовать?

— Будем, конечно, почему бы и нет? Тем более у нас есть специальная защищенная версия телефона для корпоративного сегмента, для госорганизаций, которая обеспечивает защиту от несанкционированного доступа к телефону, а также обеспечивает шифрование данных при передаче между различными устройствами. Поэтому, конечно, будем участвовать. Это достаточно большой рынок, и у нас есть что ему предложить.

— А это шифрование данных как-то связано с нововведениями в Android 5.0? Или это полностью ваша технология?

— Это специальная технология, разработанная Yota Devices совместно с партнерами.

— И уже сертифицирована, я так понимаю, в ФСБ.

— Да, сертифицирована. Это правило. Если кто-то хочет какое-то защищенное решение в России продавать, он должен получить сертификацию в ФСБ.

— А ресурсов у вас хватит, чтобы обеспечить весь пул чиновников?

— Да, хватит. Мы призываем всех государственных служащих и людей, которые действительно хотят поддержать российскую отрасль потребительской электроники, российскую компанию, которая пытается сделать что-то в этом направлении, — покупайте YotaPhone, это самая лучшая помощь, которая нам сейчас очень нужна.

— На ваш имидж плохо влияет то, что люди не понимают, что в YotaPhone русского? Производство китайское, все детали корейские, система американская, что-то еще откуда-то еще.

— Не думаю, что это как-то влияет на имидж. Просто, возможно, кто-то несколько не понимает, как на самом деле все происходит.

— И как вы планируете с этим бороться? Давайте по пунктам: что в YotaPhone российского?

— Российского — идея. Российская архитектура, все разработки. Российское программное обеспечение, которое управляет вторым экраном. Контроль качества — на нашей стороне. Инженерные рекомендации, даже по организации производственной линий, тоже наши.

Здесь оговорюсь: нас критикуют, что основная-то операционная система американская. На что я говорю: слушайте, ну если вы посмотрите на финскую компанию Nokia, то она тоже использовала американскую операционную систему как основную. Но при этом не становилась менее финской.

Для понимания: есть две модели создания смартфонов на глобальном рынке. К первой модели относятся Apple, Nokia, Blackberry, ну, возможно, еще ряд не таких известных компаний.

— Nokia, в смысле Microsoft?

— Да. Они во всей цепочке создания телефона фокусируются на наиболее сложных и интеллектуально емких задачах. Как придумать идею устройства, его пользовательские сценарии и удобный интерфейс. Зачастую они еще делают так называемый продакт-менеджмент — когда весь цикл создания продукта контролируют их сотрудники. А потом, когда встает вопрос, какие комплектующие использовать, они идут к различным поставщикам, выбирают из них наиболее оптимальных для этого устройства, договариваются и используют эти комплектующие. Когда встает вопрос о задаче сборки, они идут, выбирают наиболее оптимальную фабрику, зачастую это в Азии, и организовывают там производственную линию.

Мы полностью соответствуем этой модели.

Поэтому если вы считаете Nokia финской компанией, или до покупки Nokia Microsoft — финской, Blackberry — канадской, Apple — американской, то мы, я считаю, в этой парадигме на сто процентов российская компания.

Вторая модель — по которой работают Samsung, LG. Здесь основное отличие в том, что некоторые ключевые элементы, такие как дисплей, батарейка, иногда процессор, производятся самим брендом. Но подчеркну, что обычно это не молодая трехлетняя компания, как у нас, а конгломерат, существующий десятилетия, как, к примеру, тот же Samsung.

Мы пока не можем примерить на себя вторую модель. Ну не сразу Москва строилась! В самом начале проекта YotaPhone мы почти ничего не знали об этом бизнесе и о рынке потребительской электроники, Yota Devices была маленьким стартапом. У нас была идея и мечта построить этот бизнес.

Тут хорошим примером служит та же Южная Корея. Они выстраивали свою индустрию потребительской электроники на протяжении 20—30 лет. У них была национальная идея — построить отрасль и создать компании-гиганты, как Samsung, которые смогли бы эту отрасль развивать. Вся нация жила этой идеей. Люди покупали продукцию преимущественно отечественных производителей.

У нас же в стране очень высокий скепсис по поводу того, что мы умеем и можем сделать. И этот скепсис нам мешает реально делать инновации и строить инновационный бизнес. И вот здесь, конечно, надо менять эту ситуацию. Иначе мы, сами себя убеждая, что ничего не получится, придем к тому, что у нас ничего не будет, кроме энергоресурсов.

— Последний вопрос. Тимати снял клип с YotaPhone.

— Да.

— Но его, что называется, «спалили» со смартфоном другого производителя. Как вы планируете доказать народу, что, мол, нет, Тимати использует наш, а не что-то еще?

— Я не собираюсь никому ничего доказывать. Я делаю продукт, который в общем-то доказывает сам свое право на существование. По секрету ответим, что у Тимати два телефона.

Это вообще типичная практика, что люди, которые покупают YotaPhone, особенно на начальном этапе, используют его как второй телефон. Потому что, на самом деле, очень тяжело перейти на Android, особенно если ты пользовался Apple.

Это основной сдерживающий фактор.

Поэтому многие используют два телефона. Один YotaPhone и второй еще какой-то. С моей точки зрения, это нормально, потому что мы реально радикально меняем формат взаимодействия пользователей с телефонами. Нужно время, чтобы люди привыкли, попробовали, поняли преимущества. На самом деле, есть много известных людей, которые используют YotaPhone.

— Кого вы можете назвать?

— Посмотрите внимательно новости и социальные сети. Это и звезды, и государственные служащие разных рангов. С моей стороны будет некорректно всех перечислять поименно, но я очень рад, что телефон популярен и каждый находит свой сценарий пользования. Мы очень довольны всем этим, дай Бог, чтобы прибавлялось.

Оставить комментарий

Ваш комментарий будет опубликован после модерации.